header
Даниэла Алексеевна
Грёзы Иммануила Канта
Поговорим немного о противоречии Канта и Сведенборга
Данную заметку я посвящаю критике Эммануила Сведенборга (1688–1772) в работе Иммануила Канта (1724–1804) “Грёзы духовидца, порожденные грёзами метафизики”. Думаю, имена этих двух учёных не нуждаются в представлении, однако я бы хотела очертить главные противоречия в их взглядах прежде, чем приступить к критическим тезисам Канта.

Открывая первые страницы “Критики чистого разума” или “Пролегомен”, читатель сразу запоминает главный тезис: “Но чтобы из опасения ложной метафизики дух человеческий бросил вовсе метафизические исследования—это также невероятно, как и то, чтобы мы
когда-нибудь совсем перестали дышать из опасения вдыхать дурной воздух”.

Итак, все мы имеем склонность к метафизике, однако, так как разум склонен к постоянным противоречиям, она заставляет нас блуждать в диалектическом лабиринте. К тому же, критическая философия направлена на развенчание этого “метафизического мифа”, иными словами, множественные выдумки, выдаваемые за метафизику. Я не буду далее вдаваться в подробности содержания кантовской философии и перейду к основным описаниям сведенборгианской картины мира.

Эммануил Сведенборг прежде вошел в историю как ученый, изобретатель и основоположник некоторых направлений в естественных науках: до чего только ни доходили его руки, и, надо сказать, в этом русле он достиг немалого успеха. Тем не менее, его имя оставило след как в философии и мистике, так и в эзотерических учениях (но сегодня я не буду говорить о каббалистах и масонах, только оставлю в ссылках качественную книжицу об этом). Конечно же, Э. Сведенборг всю жизнь оставался верующим человеком и утверждал, что вступал в контакт с ангелами, которые открыли ему истинную христианскую религию. Теософская критика Сведенборга породила “Новую веру”, которая до сих пор имеет множество последователей. Конечно же, ядро критики Иммануила Канта направлено именно на его теософские сочинения.

Итак, в 1776 году рождаются ранее упомянутые “Грезы духовидца”, озаглавленные фразой Горация: “Velut aegri somnia, vanae Finguntur species”, что можно перевести как “обманчивые видения измышляются точно грезы больного”. Конечно же, в предисловии Кант подчеркивает, что ни один из случаев “духовидения” не был доказан, и порядочному ученому не стоит заниматься неполезными вещами, что, к сожалению, отвергают большинство людей. Существуют 2 предрассудка: или верить всему, или не верить ничему. С целью отыскать истину философ примеряет образ ценителя “Битвы
экстрасенсов” и пытается поверить в сведенборгианские основоположения.

В догматической части своей критики Кант выдвигает положение, что ни один “адепт” духовидения не может сформулировать определение духов. Довольно интересно, ведь в предисловии Кант обозначил, что прочел всего одну книгу Сведенборга, но очень толстую. Иных источников он не предоставляет. Учитывая уж больно плодовитое наследие Сведенборга, сложно сказать, на что конкретно Кант ориентировался, хотя, исходя из моего опыта, в любой его работе периода 1745–1771 года, была затронута тема духов, ангелов и небес. Как минимум, в сведенборгианском трактате “О небесах, о мире духов и об ангелах”, хотя и не дано полное определение духа, но, тем не менее, из контекста становится ясно, что духи – это просто люди, не вознесшиеся в рай и не ставшие ангелами. Ангелы же – обычные люди, после смерти обретшие новую жизнь.

Подробнее остановлюсь на этом аргументе против существования духов. Итак, по словам Канта, если пространство наполнено чем-то, что мешает другой вещи в него проникнуть, то никто не будет называть это нечто духовным существом, а, очевидно, материальным, потому что оно протяженно и непроницаемо. Если простой элемент материи должен уступить место, чтобы его наполнил дух, то пространство будет полностью заполнено материальными духами и, в таком случае, нам были бы доступны только их внешние качества, и из этого становится ясно, что духи – нематериальные разумные существа.

Думаю, этот тезис Канта достаточно очевиден, и, вероятно, с ним согласится множество людей, верящих в духов. Таким образом духи, будучи объединенными в пространстве, образуют протяженное и непроницаемое тело. Однако, лишая духов способностью наполнять пространство, в котором они присутствуют, я отказываюсь от понятия, благодаря которому предметы, действующие на мои чувства, становятся для меня мыслимыми, и такие сущности могли бы находиться в пространстве, которое оставалось бы проницаемым для телесных существ, потому что духи не наполняют пространство и не проявляют силы сопротивления. Также, им не присуща фигура.

Разберем данный аргумент: прежде всего, в данном контексте дух не равен душе, эти понятия различны, что несколько раз подчеркивает Кант. Сейчас мы встанем на место Сведенборга и предположим, может ли дух быть материальным? Конечно же, может. Мы ведь не задумываемся о том, реален ли воздух, что проходит через наши легкие, хотя и не видим его, и он не выталкивает из пространства наше тело, хотя и проходит сквозь нас. Воздух мы вдыхаем внутрь, а пары ветра, которые сопротивляются нам, когда мы идем по улице, нельзя рассмотреть глазами и ухватиться на него, подобно духам. Предположим, что духи нематериальны, но в таком случае это не мешает им существовать и общаться с людьми, ведь они могут использовать материальные предметы для общения.

Кстати, обращаясь к видениям самого Сведенборга, духи общались с ним во сне, поэтому они вовсе не нуждаются даже в присутствии в реальном актуальном мире. Интересно, почему именно существование духов вызывает такое множество вопросов, хотя множество вещей, окружающих нас, мы не видим, не ощущаем и даже не понимаем, материальны ли они (о чем я скажу далее).

Перехожу к дальнейшей аргументации: допустим, что доказано, что душа человека – это дух (тем не менее, сам Кант отмечает, что такого доказательства еще никогда не приводили), и тогда, стоит ответить на вопрос, где же конкретно пребывает эта душа в телесном мире.[1] Мне не ясно, на каком основание отождествляются дух и душа – во-первых, для этого нужно дать определение обоим терминам, чего, к слову, Иммануил Кант так и не сделал, сетуя на то, что сами эзотерики составить это определение не в силах.

В параграфе выше содержатся лишь описания духа, но прежде, чем отождествлять душу с духом, нужно хотя бы знать, что это за термины. Тем не менее, сейчас, для опровержения существования духов, Кант встает на позицию, которая предполагает, что дух все же находится в теле человека. Далее Кант говорит “я есмь там, где ощущаю”, поэтому, если я порезала палец, я знаю, что болит именно мой палец. Итак, заключает философ, нет никакого опыта, который научил бы меня считать какие-то части моего ощущения отдаленными от меня, и тогда наша душа распространена по всему телу.

Я вынуждена остановиться именно здесь – если мы окунемся в эпистемологию опыта взаимодействия с духами, то уясним, что каждый, кто сталкивался с духами, утверждает, что ОЩУЩАЕТ их, порой ощущает даже как часть себя самого. Тому имеется много свидетельств: чего стоят одни описания спиритических сеансов Валерия Брюсова…

Не говоря уже о Сведенборге, в чьи личные сны духи прямо входили. Я не вижу достаточных аргументов, чтобы отделить опыт боли в пальце от опыта чувствования духов. Как именно я ощущаю боль, могу ли я эмпирически ее прощупать? Где я ощущаю ее? Каковы есть подтверждения данного опыта?

Дальнейшая часть критики уже непосредственно общения с духами будет мной опущена, так как эта тема слишком пространна и увлечет нас еще на множество страниц. Поэтому я бы хотела подвести итог своих рассуждений: несмотря на то, что Кант пытался “встать на сторону мистика”, я все же склонна полагать, что философ не до конца осознал, что нельзя опровергнуть существование духов простым призывом к здравому смыслу.

В самом деле, взглянем еще раз на аргументацию, которую я взялась разобрать: в целом, она ограничивается одним простым положением о том, что нам неясно, где находятся духи, и как они воздействуют на наш мир и людей. Я дерзну сказать, что мы имеем множество необъяснимых явлений в мире, и вопрос “существуют ли духи?” куда глубже, чем кажется.

Легко рассуждать о “бреде” и “безумии” духовидцев, но тогда следует поддавать сомнению и другой опыт, например, как же я могу верить в категорический императив?..

Вероятно, нужно определить критерии истинности опыта, которые Иммануил Кант не сообщает. В любом случае, как я показала ранее, духи не обязательно относятся к метафизике, и если и подвергать их существование критике, это стоит делать более пристально, и явно не основываясь на одной книге и собственных умозрениях. Поэтому я и позволяю себе заключить, что Иммануил Кант грезит не менее критикуемого им Эммануила Сведенборга.
Автор:
Даниэла Алексеевна
Все блоки
Обложка
Заголовок: средний
Лид
Текст
Фраза
Изображение
Галерея
Линия
Zero
footer
Обложка: заголовок, подзаголовок и раздел
Текст
Короткая линия
Узкий текстовый блок
Кнопка