header
Михаил Кириенко
Союз-Аполлон.
Пик эпохи мечтателей.
17 июля 1975 года в 19 часов 12 минут по московскому времени американский космический корабль «Аполлон» пристыковался к советскому кораблю «Союз-19». В разгар Холодной войны представители двух сверхдержав вознеслись над проблемами землян и пожали руки на высоте в 200 километров над Эльбой, открыв тем самым эпоху международного сотрудничества в космосе.
Сегодня МКС, как венец совместных достижений большинства национальных космических агентств, дорабатывает свои последние дни, а государства, имеющие статус космических держав, углубляются в суверенные космические программы или ищут возможности сотрудничества в рамках новых политэкономических блоков. И, несмотря на разворачивающуюся новую космическую гонку, темпы освоения космоса далеки от тех, что были пятьдесят лет назад. Можно сказать, что эпоха всемирного совместного освоения космоса медленно, но верно подходит к концу. Но поговорим сегодня о том, как эта эпоха начиналась. О том, как ковалось международное сотрудничество на фронтире человеческого существования – в безмолвных просторах космического пространства.

И на Марсе будут яблони цвести…

«Планета есть колыбель разума,

но нельзя вечно жить в колыбели».


Константин Эдуардович Циолковский

Пятьдесят лет назад людям, вознесшимся в своей гордыне, казалось, что вот еще чуть-чуть, и на орбитах заработают монструозные металлургические заводы, собирающие корабли для покорения бесконечного пространства-времени. Ещё немного — Солнечная система покорится человеку, и, может быть, даже на своем веку он увидит атакующие корабли, пылающие над Орионом; лучи Си, разрезающие мрак у ворот Тангейзера. Это была эпоха, в которой научная фантастика за считанные годы перерождалась в реальность.

Смелые заявления лидеров космических программ подкреплялись ударными темпами освоения космического пространства, которые подстегивала идеологическая гонка за космическим лидерством, развернувшаяся между СССР и США.
«Нет сомнения в том, что не за горами и то время, когда могучие космические корабли весом во много десятков тонн, оснащенные всевозможной научной аппаратурой, с многочисленным экипажем, покинут Землю и, подобно древним аргонавтам, отправятся в далекий путь… Можно надеяться, что в этом благородном, исполинском деле будет все более расширяться международное сотрудничество ученых, проникнутых желанием трудиться на благо всего человечества, во имя мира и прогресса».

Главный конструктор советской ракетно-космической техники Сергей Павлович Королёв 10 ноября 1960 года в газете "Правда"
И действительно, с момента вывода на орбиту Земли первого искусственного спутника до реализации миссии ЭПАС (Экспериментальный полёт «Аполлон» – «Союз») прошло всего 18 лет. За это время человечество успело вывести человека на орбиту Земли, а затем и в открытый космос, высадиться на Луне, посадить спускаемые аппараты на Марс и Венеру, пролететь Меркурий и Юпитер, создать первые обитаемые орбитальные станции. Не оставалось никаких сомнений: космос теперь обитаем, и мы здесь надолго. Это был ярчайший пример коллективной человеческой воли и стремления к покорению неизвестного.

Именно в парадигме скорого перехода космического пространства из разряда неизвестного в разряд новой человеческой среды обитания перед космическими сверхдержавами встал вопрос международного взаимодействия на вновь осваиваемых просторах.

В частности, остро стояла проблема спасения экипажей космических кораблей, пусть и в условно заселённой, но всё ещё смертельно враждебной среде. Так, в 1971 году президент АН СССР академик Мстислав Всеволодович Келдыш и исполняющий обязанности администратора NASA доктор Джордж Майкл Лоу поставили свои подписи под документом о совместной деятельности в области космической физики, космической метеорологии, изучения природной среды, космической биологии и медицины. А уже 24 мая 1972 года в Москве председателем Совета министров СССР Алексеем Косыгиным и президентом США Ричардом Никсоном было подписано «Соглашение о сотрудничестве в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях», которое и стало основанием для начала работ по проекту ЭПАС.
На работу над проектом было выделено немногим больше трех лет, что по нынешним темпам работы национальных космических агентств ничтожно мало. За это время предстояло решить целый ряд проблем, начиная с вопросов организации взаимодействия как на Земле, так и в космосе, и заканчивая проблемами несовместимости кораблей по составу атмосферы и стыковочным устройствам.



Языковой барьер


Рассматривать вопросы взаимодействия двух стран стоит начать с языка. Если у рабочих групп на Земле была возможность общаться через переводчиков, то космонавты и астронавты такой возможности были лишены. Поэтому Алексей Леонов и Валерий Кубасов сразу после назначения на миссию «Союз-19» засели за изучение английского языка, а их коллеги по другую сторону океана — Томас Стаффорд, Дональд Слейтон и Вэнс Брандт — с не меньшим рвением принялись изучать русский язык. В итоге было принято решение, что в космосе общение будет вестись на языке партнёров.

То есть русский экипаж будет общаться с коллегами на английском, а астронавты с «Аполлона» будут отвечать им на русском. Впрочем, к моменту старта познания обоих экипажей в иностранных языках были относительно скромными, зато за несколько лет общения в ходе совместной подготовки они выработали собственную смесь русского и английского, получившую название «рустон» от сочетания слов «русский» и «Хьюстон». «Рустон» порядком раздражал технический персонал как с советской, так и с американской стороны, поскольку тяжело давался к переводу даже опытным переводчикам, не говоря уже о рядовом персонале, обеспечивающем совместные тренировки.

Я раньше и не думал, что у нас

на двоих с тобой одно лишь дыхание


Другой проблемой, которую предстояло решить, стала разница химического состава атмосфер на кораблях США и СССР. В то время как "Союзы" были заполнены воздухом, аналогичным по своему химическому составу земному при нормальном давлении (760 мм рт. ст.), атмосфера "Аполлонов" состояла из чистого кислорода при пониженном давлении (260 мм рт. ст.). Если вы смотрели фильм "Марсианин", то помните, что НАСА считает, что огонь в космосе — равно смерть, а в чистом кислороде горит практически всё, даже то, что не сильно собиралось гореть. Однако на ранних этапах освоения космоса считалось, что вероятность погибнуть от попадания в корабль метеорита значительно выше вероятности пожара от сочетания искры в электропроводке и чистого кислорода в атмосфере. В то же время использование кислорода позволяло серьезно снизить вес конструкции корабля, не только за счёт меньшей массы во зимой дыхательной смеси,но и за счёт облегчения силовой конструкции,расчитанной на пониженное давление. Это позволило сохранить больший запас по массе для полезной нагрузки, что в свою очередь так же сказалось и на комфортабельности кораблей. Именно поэтому в своё время американская инженерная школа остановилась на кислородном варианте атмосферы.

Решения проблемы разности атмосфер рассматривались разные. Сначала казалось, что проще всего поменять атмосферу на "Аполлоне", сделав ее такой же, как на "Союзе", но тогда пришлось бы поднимать давление внутри корабля, что привело бы к необходимости усиливать конструкцию, а это, в свою очередь, привело бы к серьезной переработке не только космического аппарата, но и всего технического комплекса, включая ракету-носитель. Другим вариантом была установка шлюза в стыковочном модуле, но тогда пришлось бы высиживать в нем по восемь часов при каждом переходе для адаптации к новой атмосфере, что не особо эффективно при спасательных операциях, когда счет может идти на секунды. Третий путь – использовать скафандры, схожие с теми, что используются для работы в открытом космосе, что, конечно, было абсолютно неудобно в условиях ограниченного пространства.

Поэтому в итоге атмосферу решили скорректировать на "Союзе", снизив давление и примерно в два раза повысив содержание кислорода. Это привело к еще одной точке соприкосновения советских и американских рабочих групп: появилась необходимость значительно повысить пожаробезопасность "Союза" и установленного на нем оборудования, вплоть до рабочих костюмов космонавтов. Технологии и материалы в этом случае СССР попросил у партнеров, ввиду их большого опыта работы в кислородной среде.



Вопрос гендерной идентичности космических кораблей


До того как решать вопрос обитаемости состыкованных кораблей по газовому составу воздуха, их, очевидно, нужно состыковать, а для этого нужен стыковочный узел. В университете, где меня учили строить ракеты, нам говорили, что нет лучшего инженера, чем природа. Она уже разработала практически безотказную и отработанную на множестве биологических видов систему стыковки, известную как штырь-конус; в быту чаще можно встретить название «мама-папа». Именно такая система была основной для космических кораблей до миссии ЭПАС, однако в данном случае она совершенно не подходила. И дело тут совсем не в возможных ехидных заголовках мировых СМИ о космическом доминировании посредством пенетрации корабля партнеров. Такая система хороша, когда заведомо известно, какой из кораблей будет выполнять пассивную, а какой — активную роль в стыковке, как, например, в случае причаливания к орбитальной станции. Но нас ведь интересуют вопросы взаимоспасения, а значит, каждый корабль должен быть способен выполнять обе эти роли: пассивную — в случае терпящего бедствие и активную — в случае спасательных операций. Помимо этого, система штырь-конус, как правило, требует отведения или демонтажа стыковочного оборудования; это тоже отбирает драгоценное время при аварийных ситуациях на орбите. Поэтому было принято решение о разработке концептуально нового стыковочного узла, такого, который будет способен выполнять роль «мамы» или «папы» в зависимости от обстоятельств. Название было вновь частично позаимствовано из биологии. Так был разработан андрогинно-периферийный агрегат стыковки – АПАС-75.
Принципиально система получилась настолько удачной, что позже она, пусть и в переработанном варианте, использовалась на советских космических кораблях «Буран» и «Заря» для стыковки со станцией «Мир», а также в другом международном проекте – «Шаттл-Мир». АПАС также по сей день используется для стыковки между собой российских модулей Международной космической станции и для стыковки к герметичным стыковочным переходникам, установленным на американских модулях. В 2015 году принципиальное устройство АПАС легло в основу международного стандарта стыковочной системы.

Перечисленными выше вопросами не заканчивается перечень задач, которые предстояло решить космическим агентствам двух государств, это, пожалуй, лишь наиболее яркие из них. Но, несмотря на титанический объем работы и невиданный ранее в истории человечества размах международного сотрудничества, точно в срок, 15 июля 1975 года, на Байконуре и мысе Канаверал все было готово к старту. Годы усердной работы и совместных тренировок ради этого момента подошли к концу. В 15 часов 20 минут стартует «Союз», в 22 часа 50 минут ввысь устремляется «Аполлон».

Рукопожатие над Эльбой


Через двое суток, на 36 витке «Союза», в 19 часов 12 минут была совершена стыковка. Две песчинки с людьми на борту встретились в бескрайнем пространстве Вселенной. Роль активного корабля выпала «Аполлону». На то были вполне объективные причины: на «Аполлоне» предусмотрен больший проектный запас топлива, а значит, больше возможностей для маневра на случай, если стыковка не удастся с первого раза. Если бы на стадии разработки проекта было принято решение использовать американский корабль «Джемини» вместо «Аполлона», роль «актива» выпала бы «Союзу».
Здесь стоит отметить ещё одну особенность в разности подхода к проектированию космических кораблей. В Советском Союзе космическая программа выросла на основе и была тесно связана с программой разработки баллистических ракет, в то время как в Соединённых Штатах НАСА технологически опиралась в первую очередь на авиационную промышленность. Поэтому советские корабли были гораздо сильнее завязаны на автоматику, а американские, напротив, — на мастерство астронавтов, вручную пилотирующих корабль.

Когда стыковка была завершена, вся планета в прямом эфире наблюдала по видеотрансляции, как две нации, два непримиримых соперника на Земле, с улыбками жмут руки в космическом пространстве.

46 часов добрососедства и научной работы


Первая международная встреча в космосе была наполнена символическими событиями: обменом национальными флагами, торжественной передачей флага ООН от космонавтов астронавтам, которые позже передали его в Организацию Объединенных Наций на вечное хранение.

Экипажи также обменялись семенами деревьев, растущих на территории СССР и США, чтобы потом посадить их на Родине, и провели пресс-конференцию, включающую поздравления от национальных лидеров и ответы на вопросы телезрителей в прямом эфире. Были и простые радости, вроде совместных ужинов. Но в первую очередь работа в космосе — это работа на благо науки. За время 46-часового совместного полета экипаж корабля «Союз-Аполлон» провел ряд экспериментов.

  • «Биологическое взаимодействие» - изучение влияния совокупных факторов совместного полета кораблей «Союз-М» и «Аполлон» на наследственную ритмику клеточного деления и спорообразования у грибов;
  • «Микробный обмен» - количественный контроль микробной нагрузки на космонавтов и астронавтов;
  • «Искусственное солнечное затмение» - фоторегистрация солнечной короны для получения информации о структуре магнитного поля Солнца.
  • «Универсальная печь» - для изучения металлургических процессов в условиях невесомости;
  • «Изучение поглощения ультрафиолетовых лучей».

В практическом плане наиболее интересной является «Универсальная печь». Невесомость открывает новые возможности к изготовлению сплавов, которые недоступны на Земле из-за разной плотности металлов.

Другая возможность, которую открыли перед человечеством первые опыты в космической металлургии, – изготовление пенистых металлов, то есть металлов, содержащих внутри большое количество газа и имеющих пористую структуру, что значительно снижает вес изделия без потери прочностных характеристик.

Несмотря на то, что пенометаллы можно изготовить и на Земле, невесомость значительно упрощает этот процесс, поскольку легкие пузырьки газа перестают стремиться вверх за пределы металлического пенопласта и застывают в структуре изделия.

Все эксперименты проводились в смешанных советско-американских группах на бортах обоих кораблей. Это также было частью большого эксперимента ЭПАС, поскольку в случае аварийной ситуации каждый из членов миссии должен был быть способен вернуться на Землю на любом из участвующих в экспериментальном полете кораблей. Для этого на Земле был проведен отдельный ряд взаимных визитов экипажей, включающих изучение материальной части партнеров и совместные тренировки.

Однако, такие меры не потребовались. Результаты первой международной космической миссии были в итоге близки к идеальным. Через 46 часов совместного полета корабли расстыковались. «Аполлон» легко оттолкнулся от «Союза» и совершил маневр для реализации последнего запланированного совместного эксперимента – «Искусственного солнечного затмения». Американский корабль закрыл Солнце для советского экипажа, и им открылась потрясающая своей красотой солнечная корона. Зрелище настолько захватило сознание Алексея Леонова, что первое, что он сделал по возвращении на Землю, – запечатлел увиденное в своих картинах.
Когда последний совместный эксперимент был завершен, корабли снова состыковались, но на этот раз активную роль выполнял «Союз». Повторная стыковка не предусматривала открытия шлюза и новой встречи, поэтому в 18 часов 26 минут 19 июля космические корабли окончательно разошлись.

21 июля «Союз-19» выполнит свою последнюю миссию и, большей частью сгорев в атмосфере, доставит людей на родную планету. В благодарность за это Валерий Кубасов и Алексей Леонов в первые минуты после приземления размашисто напишут мелом на обгоревшем боку спускаемого модуля: «СПАСИБО!»

25 июля в Тихом океане благополучно приземлится корабль «Аполлон», доставив домой в целости и сохранности трех астронавтов: Томаса Стаффорда, Вэнса Бранда и Дональда Слейтона.

Конец космической гонки


ЭПАС стал одним из символов завершения космической гонки. Рукопожатие над Эльбой в этом плане сродни рукопожатию между соперниками после футбольного матча. Эпоха ожесточённой конкуренции сменилась эпохой мирного космоса и международного сотрудничества. Но вместе со спадом накала идеологической конкуренции и постепенным угасанием интереса к возможности использовать космос в военных целях, у сильных мира сего стал пропадать интерес и к освоению космоса в целом. Бюджеты сокращались, громкие проекты по покорению других планет сворачивались, а специалисты, которые ещё вчера были на фронтире человеческой дерзновенности, в новой реальности оказались невостребованными.

Наступивший двадцать первый век, с его диджитализацией и возможностью по щелчку пальца оказаться в тысячах точек тысяч фантастических вселенных, и вовсе развернул человечество от изучения макрокосмоса в глубины личных микрокосмосов. И стоит признать, что в большинстве своём мы в этих микрокосмосах потерялись.

Дай Бог, чтобы, если вы потерялись, к вам сквозь бесконечность Вселенной всегда спешил тот, кто вас сможет спасти.

Источники:


Алексей Леонов. Солнечный Ветер. https://psv4.userapi.com/s/v1/d/4B3z-xzQbdiZMqKJgko796M_k89sYLtXUGJp2wd-nfuslccdnGeWv-R36hgGYWUna3j271SqHkO8ot7UzCmuqGZY8ZUGokYmY_Zw3Mz47P65ZpJq/Leonov_A_Solnechny_veter.pdf

Рассекреченные архивные материалы Роскосмоса https://www.roscosmos.ru/28774/

Российский государственный архив научно-технической документации. История пилотируемой космонавтики. Встреча на орбите: "Союз" и "Аполлон" https://rgantd.ru/arh-docs/cosmos/vstrecha-na-orbite12/


Автор:
Михаил Кириенко
(тг-канал автора)
Все блоки
Обложка
Заголовок: средний
Лид
Текст
Фраза
Изображение
Галерея
Линия
Zero
footer
Обложка: заголовок, подзаголовок и раздел
Лид (вводный текст)
Кнопка «Play»
Текст
Изображение
Текст
Узкий текстовый блок
Текст
Текст
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Изображение
Текст
Текст
Узкий текстовый блок